Фурэй. Да-да, именно так до 1945 года называлось село Медвежье в Углегорском районе. Здесь даже основания от японских беседок сохранились. А вот число жителей села изрядно поредело. Так сказался развал совхоза «Краснопольский», огурцы, помидоры, картошка и молочка которого славились по всей Сахалинской области… Время мчится вперёд неумолимо, оставляя в деревушке, расположившейся средь живописных сопок, всё больше заброшенных изб. Но так хочется на мгновение вернуться в то счастливое, хоть и сложное время, когда своё протяжное «Муу» на пропахшей силосом ферме и сочном разнотравье пастбищ издавали высокоудойные бурёнки…
На дойку
— Опять напился! — с горечью крикнула на мужа Наталья, знатная доярка совхоза «Краснопольский». — Придётся за этого кашалота на ферму идти, ночь дежурить…
Отчим издавал неясные звуки, переворачиваясь с боку на бок.
— Нет, мам, не ходи, ты же и так на дойке устала, — сказал сын Игорь.
— Так тебе ж утром в школу!
— Ничего, и в школу успею.
Отрезав краюху чёрного хлеба и кусок домашнего масла, не забыл о кипятильнике и жестяной кружке, потемневших от чайного налёта. Всё компактно уместилось в самодельном рюкзаке из обычного мешка. Закинув его за плечи, он гордо вышел из дому, а затем двинулся по Черёмушкам. Это была главная достопримечательность Медвежки — улица с тремя добротными двухэтажными восьмиквартирными домами, но с печным отоплением, как и у всех сельчан. Светя фонариком под ноги, парнишка шагал по свежевыпавшему снегу, голову согревала шапка-ушанка. От фермы он находился минутах в пяти ходьбы. На языке вертелся хит легендарной рок-группы «Кино».
— Группа крови на рукаве, мой порядковый номер на рукаве! — выдавал раскатисто в сумерках 12-летний ученик краснопольской средней школы, пока не упёрся лицом в большие деревянные ворота. Переложив в левую руку фонарь, открыл со скрипом сначала одни воротища, а затем другие и закрылся изнутри на щеколду, чтобы никакой воришка не просочился.
— Муу!!! — пронеслось эхом по всему коровнику. Парочка гулён отцепилась и свободно прогуливалась рядом с кучами куузики.
— А ну пошли на свои места! — скомандовал Игорь рогатым. Кокетливые мордочки повернулись в его сторону и, на секунду оцепенев, продолжили жевать подвяленный силос. Свобода была недолгой, через мгновение рогатые гулёны были привязаны в стойлах цепью. Она продевалась сквозь ошейник, после чего только и требовалось что накинуть её на специально вваренный в трубу крючок.
Вмаленькой кандейке скотников ярко светила лампа, стену подпирал стол, верх которого украшала клеёнка с рисунками смородиновых листочков. Налив из бидона в кружку воды, Игорь сунул туда кипятильник, чтобы заварить чай, тот самый, байховый, со слоном.
Забурлило.
— Ну всё, сыпану туда щепотку заварки. Пусть настаивается, — бормочет себе под нос юный мужичок и уходит искать швабру с резиновым скребком.
Коровы, слегка помахивая хвостами, уже бодрствовали. Оставалось навести порядок между их чёрно-бело-пёстрыми рядами, сгрести в кучи куузику и силос.
В животе урчало. Юноша решил полакомиться сочным коровьим «фруктом». В кармане лежал перочинный нож. Зацепив лезвие пальцем, вытащил его и очистил куузику — гибрид турнепса, брюквы и кормовой капусты. Она оказалась сочной и очень сладкой. Стрескав пару кусков, он продолжил уборку, всё тщательнее давя на швабру и сгребая ровные кучки.
Вода в кружке окрасилась в тёмный цвет, масло немного подтаяло. Намазав его на чёрный хлеб, Игорь нашёл на столе пару кусочков рафинада. Один кусочек растворять не стал, оставил вместо конфеты. Отхлёбывая из кружки остывший чай, уплетал скромный бутерброд.
— Мууу! Мууу! Мууу!
— Да что ж вам там неймётся, а?
Вскочил со стула, так и не допив свой чай. Окинул взором весь коровник, мычание не утихало. Подошёл неспешно к коровьему лежаку, где находилась не спящая и как-то особенно мычащая корова.
— Твою дивизию, да она же у меня рожает!
Роды
Телёнок, вместо того чтобы появиться на свет головкой вперёд, выходил наоборот, копытцами. В душе паренька в этот момент царили сильное смятение и страх, он ощутил ответственность за жизнь теперь уже не одного животного, а двух.
— Ёшкин кот, надо это, мужиков на помощь звать! — принимает решение испуганный парнишка.
Накинув пальтецо и ушанку, он побежал вдоль стены по короткому проходу. Рядом с фермой соседствовали ещё несколько коровников второго отделения совхоза «Краснопольский». Игорь, легко открыв мощные ворота (скотники их обычно не запирали), ворвался в кандейку. За столом в клубах папиросного дыма шла шумная картёжная игра.
— На тебе на погоны две шестёрки, дурак!!!
— Мужи-и-ки! — звонко закричал незваный гость.
— О, Антипов, явился — не запылился! В школу иди!
— У меня это, корова рожает!
— Да ты что — мальчика или девочку? — иронично допытывали мужики.
— Да я серьёзно!
Мужики перестали ёрничать и пошли за пострелом-скотником. За ними тянулся шлейф алкогольного «аромата», перемешанного с запахом табака и копчёной рыбы.
…На тёмном небе отчётливо светили звёзды, лёгкий морозец покусывал щёки. Детское сознание Игорёшки переполняло смешанное чувство волнения и восторга.
Все, словно эфиопские бегуны, стремительно забежали в коровник. А роженица между тем, вытянув голову, подавала негромкий от боли голос, явно взывая о помощи. Ножки телёнка с розовыми копытцами появились уже наполовину.
— Где у тебя верёвка? — спросил скотник дядя Вова Плотников.
— Так это, в телятнике. Сейчас сбегаю!
Это была добротная, толстая капроновая верёвка, которую трудяги использовали в самых экстренных случаях. И вот такой случай наступил. Сделав петлю, мужики набросили её на ножки ещё не полностью появившегося на свет бычка, затянули узел потуже, а школяра поставили вперёд.
— Хватай верёвку, Игорь! Тяни!
От этого мальцу стало ещё страшнее, мучила мысль: «Как бы не навредить!»
— Тяни! Что ты там витаешь в облаках! — командовали мужики, но всё же помогали. Ещё одна попытка — и на свет при лучах потолочной лампы появился абсолютно белый, без единого пятнышка малыш. Мужики вместе с юным «акушером» подтащили его к обессилевшей от родов матери. Она стала облизывать мекающего сыночка своим шершавым языком.
— Ну, малец, с первенцем тебя! — посмеивались скотники, закуривая «Приму». А ошарашенный всем увиденным Игорь наблюдал за происходящим и радовался новой жизни.
— Будет теперь что в школе одноклассникам рассказать. Я ведь уже взрослый!
Игорь Антипов
Фото из архива автора
