В конце марта 1995 года я поехал на рыбалку на озеро Айнское. Собирался после ловли остаться с ночёвкой в избушке рыбаков. Вышел рано утром за Ольховку, сел на попутный КамАЗ, перевозивший уголь из Шахтёрска в Южно-Сахалинск, и поехал, даже не догадываясь, какое приключение меня ждёт.
Высадился я около аллеи (так называется прямая дорога, ведущая от трассы Углегорск – Красногорск к озеру Айнскому). С левой стороны аллеи, недалеко от озера, находилась избушка рыбаков – приземистое строение из брёвен размером пять на пять и высотой около двух метров. Заходить внутрь я не стал, так как рассчитывал успеть на утренний клёв. Тропинка из уплотнённого снега в конце аллеи довела меня до бумпротоки, устья реки Айнской. Место это было незаметное и неопытному рыбаку ранней весной трудно разыскать его среди кустов и всевозможных коряг. Однако здесь я бывал неоднократно, поэтому нашёл его сразу.
На протоке сидели всего трое рыбаков. Пробурив несколько лунок, я поймал семь небольших кунжишек. Клёва практически не было, так, одна мелочёвка. Тогда я стал ждать вечернего клёва. Другие рыбаки смотали удочки и ушли. До избы ходьбы всего немногим более километра. Ориентиром была выемка на горном хребте, расположенном вдоль дороги Углегорск – Красногорск.
Пока я бурил лёд, отыскивая «рыбные» места, небо покрылось тёмными тучами, пошёл густой снег, а затем повалил сплошной стеной. Я понял: пора уходить, по всем признакам начинался буран. Быстро собрал снасти и стал возвращаться по едва заметным следам рыбаков, которые ушли раньше меня. Но снег повалил настолько густой, что вскоре следы и тропа пропали. Никаких ориентиров не было видно. Компаса у меня не было. Пройдя предполагаемое расстояние, я не обнаружил ни берега, ни леса. Стало заметно темнеть. Нужно было дойти до леса, расположенного на берегу озера, то есть туда, где есть дрова.
Найти тропу я уже не надеялся. Весенний снег за день подтаял, и на льду, под снегом, стала выступать вода, местами она была выше уровня галош. Идти оказалось очень тяжело. Хотя вода уже просочилась в унты, холода я не ощущал. Наоборот, было жарко и пот заливал глаза. Вскоре я увидел темнеющую полосу. Это был берег озера с лесом. Место незнакомое и стало понятно, что вместо тёплой избушки меня ждёт ночёвка у дымного костра. Ощущение одиночества в незнакомом месте – весьма неприятное чувство даже для бывалого охотника. Встречи с медведем не опасался, время для выхода косолапого из берлоги было раннее, да и к костру зверь боится приближаться.
Палкой я выкопал углубление в снегу и разжёг костерок из сухих дров. Когда огонь разгорелся, нарубил сырого ивняка и уложил его сверху. Под ноги постелил еловый лапник, на сучках развесил мокрую одежду. Вот где пригодились запасные лёгкий свитерок и портянки. Когда переоделся в сухое, жизнь показалась не такой мрачной. А в это время пурга начала разыгрываться не на шутку. Сильный ветер бросал в лицо колючий снег. Дым от костра ел глаза и спрятаться от него было негде. Снег под огнём подтаял, и костёр опустился ниже.
Вскоре галоши мои высохли, я обул их с портянками, пока унты стояли на просушке. На озере дул штормовой ветер, а в лесу свистел между деревьев, раскачивая и наклоняя их вершины. С собой в рюкзаке у меня было достаточно продуктов: хлеб, банка тушёнки, колбаса и термос с чаем. Хотя температура воздуха была примерно минус пять, вполне можно было получить переохлаждение организма и замёрзнуть. Поэтому, сидя на еловом лапнике в полудремотном состоянии, я периодически подкидывал в костёр сырые дрова.
Костёр горел медленно, дым «ходил» кругами и ел глаза. Теперь метель выла уже где-то наверху, снег под костром протаял ещё ниже. Вскоре оказалось, что глубина снега на месте моей ночёвки составляла около полутора метров. К утру я очутился на дне снежного «колодца». Таким образом возле огня провёл тринадцать часов. В девятом часу утра стало светать. Метель на какое-то время затихла. Выйдя на озеро, обратил внимание, что зашёл в самый крайний северо-восточный угол озера. Но тропа на берегу была заметна.
Проведя бессонную ночь у костра, мне было не до рыбалки. Собрав свои рыбацкие принадлежности, быстрым шагом отправился в сторону сторожки. Там никого не оказалось, но было натоплено. На столе в чайнике я нашёл тёплый чай, рядом – банку с яблочным джемом. После такого вкусного угощения, укрывшись матрасом (одеяла не было), я завалился спать. Проснулся только вечером. Не теряя времени, решил отправиться по аллее к дороге в надежде встретить попутный транспорт. И тут мне повезло: остановил знакомого рыбака, который ехал из Красногорска. С ним и добрался до дома. Долго ещё не мог выветрить запах костра из своей квартиры.
После этого случая я не ездил на Айнское в течение пяти лет. Но озеро манит, зовёт к себе своими «обещаниями» удачной рыбалки. Воспоминания улеглись, и снова я стал ездить рыбачить на то самое место. Впрочем, это совсем другая история…
ВАЛЕРИЙ ГРЕКОВ
