На календаре весна, за окном всё ещё снег, а многие уже мечтают: «Эх, скорей бы лето!», вспоминая тёплые дни прошлого летнего сезона. Лето — чудесная пора, у меня оно было наполнено яркими событиями, о некоторых из них я расскажу в этой статье, а именно — о поездках по красивейшим местам родного Углегорского района.
Первый прорыв
Дело было в середине июня прошлого года. Я с компанией друзей, вооружившись GPS-навигатором, лопатой, бензопилой и топором, выдвинулся на джипе по неизведанному на тот момент для нас маршруту — к озеру Челюскинцев (по-японски Сова-ко). Цель поездки — разведка состояния дороги и, конечно же, рыбалка на озере.
Ранним утром мы выехали в сторону Краснополья, именно оттуда по старой японской дороге Ками-Эсутору — Найро (Краснополье — Гастелло), по которой 14 августа 1945-го с запада на восток бежали несколько тысяч японцев, и начался наш путь. Свернув в сторону от села, едем вдоль необъятных полей. И справа, и слева работает новая сельхозтехника — разрабатывают старопахотные земли.
Далее, минуя бескрайние просторы одуванчиков, заезжаем в лес. Здесь и началось самое интересное: добротные железобетонные мосты, сохранившиеся в удовлетворительном состоянии ещё с советских времён, сменились бродами, а ровная грунтовая дорога — промоинами и глубокой колеёй.
Чем дальше в лес, тем больше дров
Чем ближе была цель, тем чаще приходилось выходить из машины для того чтобы срубить крупную ветку, мешающую проезду, или просто осмотреться. В общем, ехали «пешком». Выехав на лесорубную поляну, случайно заметили оставленную лесозаготовителями чурку с надетыми на неё спортивными штанами. Забавную картину оставлю без комментариев, смотрите на фото сами…
Преодолев глинистый спуск и пару раз зацепив днищем скрытые в глубоких лужах брёвна, мы выехали на прямую. Вдоль дороги местами в зарослях едва заметны покосившиеся столбы — остатки построенной ещё при японцах линии связи. Обратили внимание, что деревянные опоры прогнили только у основания, а их верхняя часть не спилена под острым углом (как это делают в России), а прикрыта металлической крышкой, дабы продлить эксплуатационный срок (вот они — простые японские технологии). На некоторых столбах до сих пор сохранились и японские керамические изоляторы с фирменной надписью «Kokan».
Вскоре мы преодолели последний на нашем пути брод через реку Снежинку. Здесь, кроме остатков основания старого японского моста, о цивилизации ничего не напоминало.
Финальный рывок
До цели оставалось около 2 км, но направление можно было определить лишь по отсутствию деревьев. Передвижение усложняли плотные заросли высоченного сахалинского лопуха. Шли, как говорится, по приборам. Однако тревога — что же находится впереди капота и тем более под колёсами — постоянно трепала нервы, поэтому было решено отправить вперёд одного из ехавших — Ивана, которому тут же дали прозвище Сусанин.
Наш первопроходец лихо срубал лопатой лопух и регулировал движение, затем на помощь ему вышел Александр — он рубил топором повисшие над дорогой ветви. Ехать стало гораздо проще и безопаснее.
По навигатору до озера оставалось пару сотен метров, но дорога внезапно закончилась. Осмотревшись, поняли, что машину надо оставлять и спускаться к озеру пешком. Так и поступили. Посигналив, чтобы отпугнуть медведей, мы приступили к пешему путешествию.
К озеру решили идти с северной стороны — вдоль впадающего в него одноимённого ручья. Ориентировались по карте, и спустя 15–20 минут наши труды были вознаграждены — озеро Челюскинцев предстало перед нами во всей красе.
Бурное прошлое и тихое настоящее
Те, кто посещает это место впервые, обращают внимание на пеньки, торчащие из воды на всей поверхности озера. Это своего рода визитная карточка. На самом деле это так называемые топляки — деревья, которые оказались на дне при резком провале участка земли. Этот факт доказывает тектоническое происхождение озера. Сейчас оно сильно обмелело, в середине же прошлого века глубина достигала 28 м, а длина была порядка 4 км.
Заинтересовавшись здешними местами, мне удалось пообщаться с человеком, который не понаслышке владеет информацией об озере и знает его окрестности как свои пять пальцев. Это старожил из Краснополья Александр Алёшин.
Маленький Саша приехал на Сахалин из города Загорска Московской области с родителями, которые завербовались на остров в 1949-м. На тот момент ему едва исполнился год. Путешествие длиною в месяц в теплушке (товарный вагон с печкой, приспособленный для перевозки людей) Москва — Владивосток Александр перенёс хорошо. По прибытии на Сахалин семья обосновалась в Углегорском районе, в посёлке лесозаготовителей под названием Озёрка, который находился в 25 километрах к северу от Краснополья у озера Челюскинцев. В 50-х годах подобных селений по всей области было много. Жители Озёрки заготавливали лес, перевозили его ближе к озеру и складировали на площадках. На озере стояла плотина, которую весной закрывали. Около месяца вода накапливалась, а в середине мая, когда она достаточно поднималась, в озеро сбрасывали заготовленный лес и открывали плотину. Резким потоком вода устремлялась вниз по течению вместе с брёвнами, которые, сплавляясь, сами ошкуривались. В летнее время по озеру ходила шлюпка с установленным на ней автомобильным двигателем.
— В детстве интересно было, весело, — рассказывает краснопольский старожил. — Когда после войны японцы в спешке покидали здешние места, метрах в 100 от дороги зарывали оружие, драгоценности, бытовую утварь. Поэтому в детстве у меня был и пулемёт, и японская однозарядная винтовка. Будучи подростками, мы часто находили японские схроны, бывало, даже банки с японскими консервами собирали. С южной стороны озера, не доезжая до Снежинки, в посёлке на сопке стояли бараки, рядом с ними — конюшни, бани. Была и начальная школа. С восточной стороны — эстакада, заправочный пункт для бульдозеров и другой тяжёлой техники. Все строения делали деревянными, поэтому до наших дней они не сохранились.
— Несколько километров южнее, на месте ныне так называемого второго брода, был ещё один посёлок лесозаготовителей — Снежный. Там в одной из хибар жили богатые японцы, которые, поговаривают, неподалёку от населённого пункта спрятали всё своё богатство. Где именно, никто не знает, до сих пор не нашли. Теперь это уже легенда, — добавил Александр Юрьевич. — В 1960-м лесоучастки закрыли, соответственно не стало и сёл. Нас перевезли в Краснополье, где я и живу до сих пор. Ещё даже в конце 60-х к озеру Челюскинцев по-прежнему можно было подъехать вплотную, дорога позволяла. В 70–80-е мне часто приходилось ездить мимо него по маршруту Краснополье — Гастелло, возил огурцы и помидоры с огородов. Выезжал в полночь, до Гастелло доезжал чуть более чем за 2 часа, разгрузившись, сразу возвращался в Краснополье и с утра шёл на работу в эксплуатационно-технический узел связи (ЭТУС). Хорошие были времена: 80 километров — и уже в Поронайском районе. Жаль, сейчас дорогу в этом направлении никто не поддерживает…
В настоящее время Александр Юрьевич работает дежурным на краснопольской подстанции, к озеру Челюскинцев ездит ежегодно на охоту, на рыбалку, скучая по родным местам.
В поисках приключений
…За лето 2017-го нам удалось побывать на озере Челюскинцев трижды, однако самой запоминающейся оказалась вторая поездка, которая состоялась 22 июня. Тогда по уже проложенному маршруту мы решили поехать с Иваном вдвоём на моём «Ниссане». Быстро добравшись до озера, с нетерпеньем закинули удочки. Поклёвка не заставила себя ждать. За пару часов наловили по бидону горной форели, смотали удочки и вернулись к машине.
Стояла отличная солнечная погода. Воспользовавшись этим, решили проехать немного севернее, к речке, сварить ухи и заодно посмотреть дорогу, уходящую в сторону Гастелло.
Всё шло по плану. Отлично отдохнув, в восьмом часу вечера выехали в обратном направлении. Проехав 3-й брод, стали взбираться по длинному глинистому подъёму, посередине которого была небольшая топь с рыхлым, зыбучим грунтом. По выбоинам было видно: здесь неоднократно застревали автомобили. Приняв это во внимание, всё же решили ехать тем же путём, как ехали в сторону озера, то есть прямо, не объезжая опасный участок. Но не тут-то было…
Колёса едва успели пробуксовать, как моя машина села на мосты. Спустя полчаса дорожных работ, сломав лопату, стали пробовать поднять авто домкратом. Нашли старую поваленную ель и распилили её на тонкие плоские чурки. Идея оказалась провальной. Чурки вместе с домкратом вдавливались в землю, но машина не поднималась. Темнело. Мы измазались в грязи с ног до головы. Стало ясно: дальше предпринимать что-либо на месте бесполезно. Оставался только один вариант — идти пешком в сторону Краснополья в поисках сотовой связи. Из еды было: завёрнутая в листья лопуха свежая рыба, сырая картошка, немного воды и печенье.
Мои кроссовки и штаны были в глине и промокли насквозь, поэтому я решил надеть рыбацкий комбез. Позже понял, что сделал ошибку. Пройти пешком необходимо было около 15 км. С собой взяли бензопилу, воду и печенье. Идти в кромешной тьме среди леса было страшновато. Особенно пугали кусты, которые в темноте казались притаившимися медведями, и постоянный скрип деревьев не давал покоя. Для самоуспокоения я периодически заводил пилу, а Иван свистел будто Соловей-разбойник.
Пройдя половину пути в резиновом костюме стало невыносимо. На ногах быстро набились мозоли. Но другого выхода не было. Заряда телефонов оставалось на пару часов — темп сбавлять нельзя. В итоге спустя полтора-два часа мы вышли к полям, на сотовые начали приходить сообщения о пропущенных вызовах от родных. Было очевидно: нас потеряли. Часы показывали 12. Глухая ночь. Перезвонили, объяснили ситуацию и принялись ждать помощи. Погода не радовала: в полях стоял густой туман, от влажности одежда быстро промокла. Неподалёку нашли старую трухлявую рябину, но она успела отсыреть. Тогда я слил немного бензина из пилы, и мы разожгли костёр.
Одежда чуток подсохла, Ваня уснул прямо на дороге у костра. А я принялся собирать поблизости дрова. Увы, кроме пожухлой прошлогодней травы вокруг ничего не было. Чтобы пламя не погасло, приходилось постоянно бегать за новой партией сухой травы.
Спустя два часа вдали показались огни автомобильных фар, они то появлялись, то исчезали, нас никак не могли отыскать. К тому же связь постоянно прерывалась, объяснить, где именно мы находимся, не представлялось возможным. На тот момент иного выхода, кроме как разжечь большое сигнальное пламя, не было. В итоге через несколько минут помощь прибыла. Разбудив друга, который, к слову, продолжил спать и в подоспевшей на помощь машине, мы поехали обратно в сторону озера, точнее к месту «засады» моего джипа.
С первого раза сдёрнуть основательно «прилипшее» авто не удалось, вдобавок как назло начал рваться трос. К счастью, фортуна всё же улыбнулась нам: «Ниссан» удалось вытащить. Далее предстоял непростой путь домой. В темноте надо было аккуратно лавировать между колеями. Дорога уже отсырела, и машины постоянно заносило.
В итоге спасательной операции измученные и сонные домой мы прибыли около 6 часов утра. Теперь, отправляясь в любую поездку, я всегда с улыбкой вспоминаю это приключение. Но то ли ещё в моей жизни будет!
А сколько тайн хранит озеро Челюскинцев, на берегу которого жили представители нескольких национальностей и нескольких поколений, остаётся только догадываться. И познавать.
Евгений Лобанов
Фото автора и из архива Александра Алёшина
