Уехал я на 10 дней в село без связи, с печкой, пастухами, тракторами и коровами, окружённое снежными сопками и пропитанное свободой.
Поречье — мировая столица тракторов. Здесь их максимальная концентрация на квадратный метр. Я так и не смог установить количество проживающих здесь людей. Одни говорили, что около 300, другие — около 100. Я же за десять дней встретил от силы человек 20, ну, может, 30. Есть администрация и пожарная, библиотека и клуб. Школа, она же детский сад (здесь учатся около 30 детей из Поречья и ближайших сёл). Есть классы, в которых учится всего один ученик, а каких-то классов и вовсе нет. Некоторые учителя каждый день ездят сюда из Углегорска и обратно. По селу раскидано много милых домиков с красочными верандами. Как хорошо, когда люди создают вокруг себя красоту и уют.
Здесь, как и во многих других сёлах сахалинской глубинки, очень легко забыть, какой сейчас год.
Все десять дней здесь без остановки лупил снег. Булгаков в записках юного врача писал: «Все двадцать четыре года моей жизни я прожил в громадном городе и думал, что вьюга воет только в романах. Оказалось, она воет на самом деле». Так и у меня. Ветер качает дом, который резонирует ему и гудит всем своим естеством. В каждом углу что-то скрипит и грохочет. Из всех комнат. Иногда из всех сразу. Часто сложно установить природу того или иного грохота. Сначала ты успокаиваешься, вспоминая, что ты здесь один, а потом только сильнее напрягаешься от этого знания. Потом находишь с домом общий язык, начинаешь понимать все его шорохи и скрипы и снова успокаиваешься.
В первый же день встретил пастухов, которые ведут в метель коров. Сказка. В этот день я всё уже проворонил, но совершенно точно знал, что буду снимать завтра.
На следующий день коров оказалось найти не так просто. Ближе к обеду выследил пастуха Серёгу, и вместе мы отправились на поиски.
Стадо ушло на километров 5–6 от загона. Ещё и ледяную речку перешли метров 10 шириной. По дороге подобрали второго пастуха, присели перекурить перед большим делом — и за работу.
Коровы заняли оборонительную позицию и рассредоточились в сказочном лесочке на той стороне реки. План был простой: один пастух находит наименее широкий и глубокий участок речки, переходит вброд и выгоняет скотину через реку, второй принимает уже на этом берегу.
Нагнали второго пастуха, тоже Серёгу. Пока один штурмовал речку, другой травил всякие байки. Мы так около получаса с ним простояли.
«Снова через речку ушуршали. Каждый день унесутся куда-нибудь в закат, думают мы олимпийцы — за ними бегать по всему миру. Им без разницы: река холодная или нехолодная. А у нас вертолёта нет, чтоб за ними летать».
Спустя минут 20 из-за речки в сказочном лесу начали раздаваться потрясающие и удивительно разнообразные в своих конструкциях ругательства. Такой сюр: смотреть на гармонию, создаваемую снежными коровами в волшебном лесу и журчанием реки вкупе с пронзающими всю эту идиллию сквернословиями во всех допустимых и недопустимых оборотах.
Ещё через десять минут крика и жёстких унижений рогатые сдались. Остап Бендер сказал бы тут, что лёд тронулся. Второй Серёга уже ждал коров с палкой на этом берегу. Теперь уже по обе стороны реки звучал отборнейший мат.
Пастухи всю дорогу филигранно материли коров. Я даже не буду пытаться что-то воспроизводить.
Примерно за час мы эвакуировали стадо через реку, а я получил психологическую травму на всю оставшуюся жизнь. Не стали ждать второго Серёгу и повели коров в загон.
Где-то читал, что в цивилизованном мире коровам ставят музыку Баха, что, как считается, положительно сказывается на вкусовых качествах их мяса и молока. Можно предположить, что эти коровы на вкус не очень хороши, но это не их вина.
Нашёл фаворитку пастухов. Это несложно было, они её особо ревностно погоняют матом. Прозвали её Верёвкой, потому что она носит колокольчик на верёвке. Пока всё логично. Когда уже к загону подходили, Серёга спрашивает у неё: «Чё, Верёвка, тебя саму этот колокол ещё не бесит?»
Один бычок всю дорогу пытался соблазнить корову, что шла впереди него. Сначала я думал, тому виной очаровательное чувство любви, но очень быстро осознал, что под раздачу просто попадают все, кто идёт впереди него.
Так наше славное небольшое путешествие подходило к концу. На обратном пути всю дорогу думал о диктатуре коров в Поречье. Кажется, вся жизнь деревни крутится вокруг крупного рогатого скота: люди их либо держат, либо обслуживают (заготавливают сено, выгоняют, загоняют, доят, свежуют и забивают). Если бы коровы только знали, какой властью они обладают, думаю, им бы не только Баха включали.
Алексей Жвалик
Фото автора
